Генри Форд и главные завоевания социализма
4. Иудео-христианская цивилизация, или вечный праздник урожая во дворце труда
К 1918 году Форд cтал если не Господом Богом на Земле, то вторым после; во всяком случае в Детройте и его окрестностях. Этот мессия прогресса, сошедший возвестить людям процветание на вечные времена, находился везде. Фордовские предприятия не только выпускали автомобили, они производили все необходимое для изготовления автомобиля и его последующего обслуживания, начиная с выплавки металла из руды и заканчивая окраской продукта в радикально черный цвет. Обкатку и проверку качества производил личный шофер Генри Форда.
Вокруг Форд Мотор оптимизировалась все и преображалась сама среда. Вокруг завода раскинулось то, что нынче называется унылым словом Сабербия - жилой пригород с уютными однотипными домиками, где жили розовощекие, упитанные некурящие и непьющие рабочие с женой и двумя или тремя детьми. Для регулярного функционирования рабочего счастья Форд со своими архитекторами спланировали и выстроили клубы, школы, фабрику-кухню с пищевой лабораторией, где успешно экспериментировали в области замены малоэффективной коровы продуктами переработки сои, спортивные площадки и церковь. Форд ранее был верным прихожанином епископальной церкви и ходил за пять верст пешком на воскресные проповеди. Теперь он сделал приятеля- священника начальником Социального Департамента в своем предприятии и поручил ему организовать духовное обслуживание рабочих, так что поп сам бегал за Фордом, как и все прочие менеджеры. Труд - это не просто служба Форду, Форд только посредник. Труд - это служба Богу (один из постулатов епископальной церкви).
Портреты Форда висели в каждом учреждении, где этот великий труженик приложил свою усердную руку. О газете уже говорилось, Деарборн Индепендент начала издаваться в том же 1918 году.
В 1908 братья-масоны решили построить в городе госпиталь на паях; строительство и набор врачей и оборудования шло ни шатко ни валко. В 1914 Форд скупил все паи, на условии, что управлять госпиталем будет он лично. Постепенно вырос целый больничный комплекс, где рабочего обслуживали целиком и всю жизнь, от расстройства желудка до предсмертных судорог. Кладбище также было недалеко и до сих пор носит имя Форда.
В 1918 до кладбища Генри Форду было еще далеко. Ему исполнилось 55. Он был все еще невероятно энергичен и полон сил. Основной рубеж был уже пройден, - дешевый и правильный автомобиль для масс продавался так успешно, что половина всех автомобилей в Америке была Фордами модели Т.
Все они были черными из исключительно рациональных соображений производства. Но и рациональный человек - потребитель выбирал форд, все прочие люди - выбирали автомобили иных марок. Спрос на черные форды по всему миру опережал предложение.
Генри Форд ушел от непосредственного руководства отлаженным производством. Президентский титул в компании Форд Мотор он передал своему единственному прямому наследнику Эдселю (или по-русски принято - Этцелю?). За собой он оставил право вмешиваться в управление делами на земле тогда, когда считал необходимым. И отправился дальше, выше.
Как человек глубоко прагматический он основал новую компанию, Генри Форд и Сын, и переманил туда лучших инженеров, рабочих и администраторов. Форд Моторс остались где-то позади, в пыли и забвении. Это вызвало панику среди пайщиков, - доходы от заброшенного предприятия уже не ожидались, они спешно продали свои акции. Генри Форд аккуратно скупил все акции по дешевке, когда паника достигла апогея, - и его семья стала целиком владеть двумя пакетами акций компаний - Форд Моторс, и Генри Форд и Сын.
Кому-то этот трюк с киданием бывших партнеров может показаться нечистоплотным и даже, прошу прощения, жидовским. Но Генри Форд был кроток, как голубь и мудр, аки змий. Пайщики были бывшими товарищами, а стали конкурентами. Они выпускали свои автомобили, мешая рационализации будущего, а также требовали дивидентов, и если Форд пытался зажать лишний доллар, - бежали жаловаться в суд и заставляли Форда делать то, что ему делать было вовсе не желательно.
Дивиденты Генри Форд хотел вкладывать в расширение производства, и не чужого, а своего собственного, а для концентрации денег требовалась полная концентрация власти сверху донизу.
Вудро Вильсон обратился к Форду с предложением пойти кандидатом-демократом в Сенат от штата Мичиган. Партийная платформа Демократов была пацифистской, пацифистом был и сам Форд, из сугубо рациональных соображений. К этому времени заводы Форда открывались по всему миру, а Америка завязла в войне, и свободное передвижение товаров между континентами затруднилось и даже застопорилось. Если демонстрация наилучших побуждений в 1915 была совершеннейшим провалом, то демократическое кандидатство Форда провальным не было. Он только немного недобрал голосов и проиграл сопернику-республиканцу, который был за войну до победного конца.
Впрочем Форд уже научился, так сказать, хеджировать свои опционы. И успел наладить массовый выпуск сугубо армейских товаров - противогазов и двигателей для аэропланов, заодно экспериментируя в области синтетической резины, полимеров и вообще всяческой синтетики, предвидя нехватку всего того, что в мирное время перемещается свободно между мирно торгующими людьми, от пеньки до каучука.
Синтезирование всего, что природа поставляет нерегулярно и разбросанно, получило название хемургии, а Форд укрепился в роли демиурга. Казалось, еще немного, и все необходимое для прекрасной, глубоко рациональной жизни, можно будет производить на территории одного большого города, после чего можно отделиться от всего остального мира, и улететь, например, в космос, где можно будет основывать новые Фордовские города, абсолютно самодостаточные и самодовольные. Война завершилась к концу 18го, а хемургия осталась и пошла развиваться.
К началу 20х Форд однако не производил впечатление самодовольного божка. Он то и дело брюзжал, причем у него было два любимых предмета для брюзжаний, - всеобщая неэффективность и жиды.
В одной короткой зарисовке современник зафиксировал фордовскую манеру общения тех лет.
Поздний вечер. Закусочная на фордовском комбинате, с леденцами и шоколадками. За стойкой из нержавейки сидит усталый фордовский менеджер и готовится откусить от шоколаднго батончика с начинкой. К нему подходит сам Форд и начинает разговор по душам.
- Как работа, как жена, как дети?
- Всё нормально.
- Дай - ка попробовать твою закуску.
- Пожалуйста.
(Форд откусывает и изображает на лице кислую мину)
- Эта штука совсем не та, что раньше, как ты полагаешь?
Менеджер высказывается в том смысле, что никакой особой разницы он не замечает.
- А я замечаю! - раздраженно заявляет Форд. - Это всё евреи! Они удешевили производство, чтобы выкачать из нас побольше денег!
Разговор происходил во время четвертой годовщины со дня провальной мирной миссии Форда в Европу, так что беседа плавно перешла на тему этой миссии.
- Господин Форд, что для вас принесло это путешествие? - спросил менеджер
- Я узнал, кто устраивает войны, это все международные еврейские банкиры. Ага, я знаю это наверняка, сами евреи мне и рассказали. Ну ничего (Форд переходит на заговорщический тон), мы им еще покажем, скоро об этих делишках все узнают!
Этот повод раздражаться повторялся в разных разговорах на разные темы. Например, Форд в быту любил выпить добрый коллекционный виски, разбавляя его содовой. Но был целиком и за сухой закон, и за искоренение подпольного бутлеггерства. Объяснял он это так, - в былые времена дистилляция алкоголя была искусством (я как дистиллятор-любитель это целиком подтверждаю, это искусство, и высокое) - а нынче алкоголь производят массово... эти самые... жиды, и поставляют дешевую вонючую отраву, наживаясь на страданиях людей.
Рупором фордовского недовольства несовершенным миром стала та самая газета Деарборн Индепендент. В первых же статьях Форд, вернее его литературный негр, рассказал, что такое настоящая Америка и кто является её врагом.
Настоящая Америка - это вовсе не города, а глубинка, фермерские хозяйства. Там живут настоящие американские люди, честные и работящие. Жизнь их полна трудностей, но главная трудность состоит в бесконечной потере времени. Фермер годами таскает воду ведром, вместо того, чтобы проложить трубы, а также совершает массу бессмысленных телодвижений. Эту жизнь можно и нужно улучшить, и мы этим занимаемся. Но городская жизнь улучшению не подлежит, она полна разврата, и разврат сеют главным образом евреи.
Форд видел свою миссию как общеобразовательную, в противовес хаотическому жидовскому разврату. Должен же кто-то учить народ хорошему, и отучать от плохого? И кто же, как не Форд?
Писали, например, просветительски, о никудышном жидовском правительстве Советской России. Где-то Форд со своими неграми был прав. Правительство Советской России было и совершенно никудышным, и насквозь жидовским. Но все же не никудышным жидовским. То есть его никудышность имела мало чего общего с его неарийским происхождением и никак логически из оного не вытекает. Но Форд полагал, что всё очевидно же. Полагал ли он это самое на самом деле? В этом великая протестантская арийская премудрость и мы на этом пункте еще не раз остановимся.
В каждом очередном издании литературные негры находили образцового жида и хорошенько по нему оттоптывались. Взяли например еврея - боксера Бенни Леонарда. Отчего это у Бенни Леонарда нету на лице шрамов? Оттого что он лихо уклоняется от ударов! А почему он уклоняется? А потому что он жид! Жид не любит быть битым по лицу, у жида от этого портится здоровье. Не то что у настоящего американца.
Когда Бенни передали содержание этой статьи, Бенни долго хохотал и утирал слезы, то есть вел себя, как настоящий еврей, в драку не полез например, как это сделал бы ирландец или итальянец.
Затем оттоптались по Бернарду Баруху, финансисту, филантропу и советнику президента Вильсона. Назвали его про-консулом Американских Иуд, Супер-евреем, который принимал участие во всех еврейских начинаниях во вред Америке ( в то время как и сам Форд с президентом Вильсоном был на той же короткой ноге).
Когда репортеры из вольной прессы обступили самого Баруха, тот с хитрой улыбкой отвечал им "Ребята, ну не стану же я ТАКОЕ отрицать!"
Форд всячески старался пробудить сознание американского простака и заставить этого простака наконец-то увидеть жидов вокруг себя.
Вначале выходило живенько так, потом вышло не очень. Не на того жида нарвались. В феврале 1921 года на Форда подал в суд Моррис Гест, бродвейский театральный продюсер.
В фордовской многотиражке про него напечатали, что этот русский еврей ставит такие скабрезные шоу, каких в Америке раньше не видывали, а также он бросил своих стареньких русских родителей и уехал за американскими деньгами.
Моррис Гест взорвался и как русский, и как еврей, - "этого ублюдка надо проучить!" и потребовал от Форда извинений и 5 миллионов долларов репутационного ущерба.
Тяжба между Фордом и Гестом тянулась долгие годы.
За эти годы Форд напечатал в газете кучу статей подобного рода, издал отдельные брошюры и сборники брошюр, самый знаменитый из которых "Международный Еврей" разошелся по всему свету, кроме России. Особенный отклик эти материалы вызвали в Германии. Но об этом потом.
В 1926 году Форд ввел пятидневную рабочую неделю, с субботой и воскресеньем, священными праздничными днями.
А в 1927 году он издал публичное извинение Евреям. И одновременно прекратил издание Деарборн Индепендент.
Миссия была завершена. Иски прекратились.
В чем состояла эта миссия Форда? Берусь смело утверждать, что как фундаменталист-протестант Форд имел цель под конец жизни совершить не только политическую, но и великую религиозную реформу, объединяя ветхую и новую религии в одно общемировое целое. Если до 1926 года еврей ходил в синагогу по субботам, оставляя в лавке шабесгоя, а христианин в воскресенье шел в церковь, затем заворачивая в жидовскую лавку за покупками, то теперь никакой разницы между евреем и христианином в стиле жизни не было. В субботу в церковь, в воскресенье в лавку. Или наоборот. Как получится. Церковь теперь - отдел фордовского предприятия.
1 мая 1926 года все закончилось. Всем обиженным несправедливо позже принесли извинения. Мир, дружба, первомай.
Запуск проекта состоялся со всем необходимым и достаточным религиозным символизмом.
Была однако некая черта, - именно, евангелическая, которую нужно было закрепить в сознании фордовской паствы. Эту черту, отделявшую Хомо Новус и врезал в народное сознание Форд, эффективно начав и успешно завершив проект ко взаимному удовлетворению всех участников. Форд сам стал новым евреем, новыми евреями стали и все фордисты и фордята. Знаменитый еврейский положительный коллективизм, вытаскивание друг друга за уши в светлое завтра был перенят целиком. Было перенято и жидовское выжимание денежки из любого начинания, - изговленные на конвейере шоколадные батончики с оптимизированной начинкой были уже не жидовскими, а фордовскими. Фордовский "анти"-семитизм был не в смысле "против", а "вместо"; с таким же успехом его можно назвать квазисемитизмом или псевдосемитизмом, но лучше - архисемитизмом или постсемитизмом. На предприятиях Форда миллионами декалитров гнали из картошки жидовскую фордовскую самогонку, - не для того, чтобы выпить, а для того, чтобы залить в трактор и выжать из земли опять-таки лишнюю денежку. Хуже того и страшно сказать, детройтская канализация обрабатывалась химикатами и из рабочих какашек изготовлялось мыло, которое продавалось детройтским рабочим. Никакой жид бы до такого изуверства не додумался. Имелась ли у Форда достаточная глубина рефлексии, чтобы понять, что он натворил? Это загадка фордовской души. В любом случае -
Иудеохристианская цивилизация состоялась.
Начался всеобщий праздник благоденствия в Новом Иерусалиме, на Зеленой Земле сабербии, согласно популярному гимну евангелической церкви.
Правда, это тысячелетнее царство праведников долго не продержалось, как и всякая утопия, но все же. Давайте немного порадуемся вместе с Фордом, отцом нашим.
(пока точка - глобализм пришлось выделить, и кое-что иное, продолжение следует)