Юстиниановские запреты касались отнюдь не одинаково всех философских школ; главный удар пришёлся по неоплатоникам с их специфическим интересом к математике, астрономии-астрологии и теологии. Нелегальными стали и неоплатонические обряды теургии и исполнение гимнов богам-посредникам с Единым. Перипатетическая школа (аристотелианцы) остаются в стороне. Комментаторы Аристотеля вполне могли продолжать существовать, ограничивая свой интерес логикой, а также ботаникой, географией и другими естественными науками, в юстиниановском эдикте не упоминавшимися. Не было в аристотелианской школе и явных языческих обрядов. С небольшими оговорками можно сказать, что перпатетическая школа была безразлична к религиозным вопросам и не была конкурентом христианству. А вот неоплатоники были конкурентами во всём, а также зачастую и едкими критиками христианства, как, например последний великий неоплатоник Прокл. Конечно, неоплатоническая мысль заметно повлияла на христианское богословие (как и ранние богословы - на неоплатоников), но смешения и слияния не было и быть не могло.
Показательна судьба двух крупнейших в 6-м веке философских школ - Афинской и Александрийской.
Школа в Афинах, испытавшая в предыдущем веке взлёт языческой мысли под руководством неоплатоника Прокла Диадоха, была закрыта; её глава Дамаск и шестеро других неоплатоников отправились в Персию (вариант "корабля философов") в надежде найти покровительство царя Хосрова и открыть новую школу. Предприятие это окончилось неудачей и им пришлось спустя несколько лет, испросив имеператорской милости, вернуться в Византию доживать свои дни.
Иная участь досталась Александрийской школе. К моменту этикта Юстиниана она уже насчитывала сто лет упадка, начавшегося с разрушения Серапеума в 391 и убийства Гипатии в 415г. Последним язычником во главе Александриской школы был ничем не примечательный комментатор Платона Олимподор (младший). После его смерти школа, насколько можно судить, мирно перешла в руки христиан под руководством комментаторов Аристотеля Илии и Давида. Аристотелевско-христианские чтения в этой некогда величайшей неоплатонической школе продолжаются вплоть до 7-го века, когда её последний глава, Стефаний, переезжает в Константинополь и становится там главой академии. Вот так и было положено начало грядущему торжеству Аристотеля на много веков вперёд.
Платонизм же ещё несколько веков протаскивался контрабандой; например в писаниях псевдо-Дионисия Ареопагита. Подлинный автор этих сочинений пожелал остаться неизвестным, имея на то, очевидно, веские основания.
это мы будем дописывать, непременно