Когда, бывало, переест философ бешамель -
Ему наутро доктор даст клистир и каломель.
И чу! Философ оживет, и прыгает и скачет,
И пишет новый, новый труд, и о Сократе плачет.
И мир был прост, как, пук и чих; - рождение героя.
И жизнь его была проста, и смерть от геморроя.
...
Теперь, друзья, совсем не то. Умножилося знанье.
Еда умножилася тож, и вместе с ней - страданье.
Теперь философ может знать, что знает слишком мало.
И чтобы не комплексовать, он ест и лук, и сало,
Он пьёт и пиво, и портвейн, сивуху и кальвадос,
Он жрет селедку, и вино, и пиццу, - все не в радость!
...
И вот философы лежат, и ахают в постели.
И между тем никто, никто не даст им каломели.
