История политических акций непрямого действия может отсчитываться с того момента, когда две пожилые французские дамы Клод Кахун (Каон) и Марсель Мур (это строго говоря псевдонимы, но больше, чем псевдонимы - это своего рода альтер-эго, имена, принятые всерьёз и для пользы дела) решили бороться с фашистской оккупацией, издавая журнал якобы ультра-прогерманского направления, но на деле жестоко выстебывающий все немецкое, вернее национал-социалистическое, а также и военные подвиги немецкого солдата.
В 1937 году Клод и Марсель удалились на покой на остров Джерси, чтобы жить там среди буколического пейзажа и свободно экспериментировать с фотографией, живописью и литературой. В 1940 году началась оккупация острова немцами. Клод и Марсель решили не бежать, а остаться и заняться чем-то полезным.
В своих акциях эти творческие личности опирались на художественный опыт кружка, близкого к Андре Бретону и Тристану Тцара. В то время, как прежние их товарищи боролись с фашизмом в открытую, эти слабые женщины решили, что можно добиться гораздо большего с помощью извращения действий противника.
Например, они собирали вырезки из немецкой прессы, слегка обрабатывали их ножницами (фотошопили) и клеили в свой журнал рядом с рекламой товаров, которые были подобраны нарочито издевательски. Например, рядом с фотографией грязных сапог немецких солдат на марше ( в свою очередь просто обрезанная наполовину фотография солдат на марше) - средство от потливости ног. Все это предназначалось для пересылки коменданту острова Джерси - немецкому генерал-майору, который по счастливому совпадению носил типичную немецкую фамилию Knackfuss, - в буквальном переводе "скрипучие ноги".
Также они печатали листовки от имени немецкой администрации, с более или менее смешными и нелепыми слоганами. Листовки вкладывались, например, в пачки папирос.
Задачей своей эти партизанские художницы полагали пробуждение диссидентской мысли у немецкого офицера. Такое очеловечивание врага и попытка воззвать к высотам психической деятельности в чужом и враждебном - чувству юмора например - было весьма новым веянием в пропаганде и агитации, которая обыкновенно прямо направлена на вызывание примитивных животных эмоций у "своего" гражданского населения, и изображении врага в виде монстра же.
Когда их наконец поймали и допросили, они все признали от и до, но гестапо долго не могло поверить, что это те самые люди, за которыми оно так долго и безуспешно охотилось. Искали предателей, окопавшихся или в армии, или в рядах партийных бюрократов. Нашли же каких-то малоприятных французских пожилых теток. Ужас.
На суде было очень много смеха, среди судей. Клод продолжала отвязно шутить даже на скамье подсудимых.
Но пару все равно посадили, и они сидели до конца войны, с сорок четвёртого по сорок пятый - "дали двушечку".
Но потом конечно стали героинями сопротивления.
Своего рода политическое айкидо, которому должны если и не учиться, то понимать основы все дорогие россияне.
(я не хочу проводить никаких параллелей с Пусси Райот, кроме самых очевидных).