4.0 Римская женщина в теоретической политике. Зависимость и безвластие

Женщина в Риме никогда не была вполне независимой (J.F. Gardner, Women in Roman Law and Society)...

Независимость, Свобода, Равные права.... Это что-то вроде колокольного звона, собирающего Верных на церковные службы.

С точки зрения религии вечного прогресса и всемирной демократии, независимость каждого – абсолютное благо, а отсутствие независимости – признак наличия некоего общественного зла и насилия над личностью, которые необходимо выявлять и изгонять, как демонов.

Хотя бы вот зависимость едока от потребленных калорий.... Но не станем отвлекаться.

Как главный источник этого общественного зла и насилия по отношению к женщинам в Риме от Гракхов до Нерона принято выделять patria potestas – власть мужичины - главы рода. В частности, эта власть и насилие осуществлялись и над женщинами, принадлежащими к роду; например, отец выбирал мужа для своих дочерей, женщина не могла представлять кого-либо в суде, а наоборот, чаще пользовалась представителем – мужчиной, при разводе дети переходили к отцу, а не к матери – и так далее, и тому подобное.

В современности человек принадлежит национальному государству, и не принято считаться с иными источниками власти, кроме волеизъявления народных масс, добровольно заключенных в разнообразные формы государственных институтов; все прочее от лукавого.

Но римляне принадлежали своим родам, и в отличие от наших современников, считали естественным источником и воли, и власти, и наставничества, и официальных титулов, - все те же яйца, да не простые, а великих предков, о которых идет речь с самого начала.

Суверенные яйца производили род, суверенный род был самостоятельной единицей общественного устройства Рима.

Tutela plerumquae virile officium est (Gaius).

Ни кастрат, ни женщина как правило не могут быть ни главами родов, ни воспитателями римского гражданина, - гражданские обязанности-права римлянина есть продолжение и развитие системы патронажа, а уважаемый патрон это тот, кто сам хорошо распоряжается своими яйцами и обучает других.

Но это не означает, что римская женщина находится в угнетенном и забитом положении. Напротив, она, как и большинство современных жещин, осуществляет свою власть через манипуляции чужими яйцами, а свою личную свободу – благодаря своей теневой, скрытой от публичной политики позиции.

4.1 Римская матрона на практике. Публичная безответственность и неограниченное тайное влияние.

Женщины в Риме находились не столько ниже мужчин, сколько в тени. Не имея ни избирательных прав, ни права занимать государственные посты (за важным исключением весталок), но имея все прочие права свободного гражданина, римская женщина активно занималась манипуляцией публичными и склонными внезапно исчезать мужчинами в интересах своего рода. Мужчина был инструментом, вполне заменимым.

Действительно, мужчина в Риме был весьма недолговечен, - на свободном гражданине лежала обязанность участвовать в войнах, и нередко целые gens начисто лишались мужских представителей за несколько десятков лет. Публичная политическая жизнь даже и в относительно мирное время была и опасна, и требовала от политика постоянных перемещений, так что мужчина редко подолгу оставался дома.

Дочь же являлась связующим звеном между кланом отца и кланом мужа, и не только распоряжалась своим домом в пору отсутствия мужчин, но и наследовала имущество – наравне с мужчинами, при этом находясь в безопасном и защищенном положении.

Изначально выбор мужа был обязанностью отца семейства как патрона и важным политическим шагом. Дочь могла отказаться от отцовского выбора, но только по причине дурного характера перспективного мужа. Как и все младшие члены gens она обязана была исполнять волю патрона и блюсти доброе имя семьи в целом. Дальнейшее же во многом зависело от усилий женщины. И римские женщины были далеко не пассивны и вовсе не выглядели забитыми, - в делах, которые касались их личных интересов. Их старания чаще оставались в тени, но выходили на свет во времена общественных потрясений.


Фульвия и её мужья.

Фульвия – одна из немногих фигур в истории человечества, известных многим по одному имени. Вот например еще Цезарь, Фидель...

Согласно римским обычаям, первая дочь и единственный отпрыск семейства, Фульвия в качестве своего личного имени изначально имела имя своего рода, и ничего сверх того; она – личное воплощение рода как такового, в чистом виде.

К мужским родовым именам часто присоединялись разнообразные клички, сообразные их личным качествам и качествам их предков; так её отца звали Маркус Бамбальо – Марк-Заика.

Вначале отец выдает её замуж за Публия Клавдия Пульхера. Брак элитный и замешан на политике партии популяров – то есть римских прогрессистов-демократов-лейбористов, практиковавших бесплатные раздачи хлеба и прочие жесты для завоевания народных масс.

Брак вполне удачен – Фульвия и Публий неразлучны на публике, имеют сына и дочь и их семейная жизнь прочна, несмотря на некоторые рискованные политические деяния Публия.

В ходе своей политической карьеры Публий однажды переодевается женщиной и проникает на тайные женские церемонии Родины-Матери.

Мать, Майя, Кибела, Опс или Фауна – её было запрещено называть по подлинному имени и Она была известна как Bona Dea, добрая богиня.

Разгар фестиваля Доброй Богини приходился на 1 мая, - в римский первомай храм феминизма наполняли женщины разных классов и кланов, ели, плясали, приносили кровавые жертвы и пили неразбавленное вино. Добрую Богиню обыкновенно замещала собой живая змея.

Мужчине, который бы осмелился взглянуть на это действо, согласно обычаю выкалывали глаза, а потом перерезали горло или душили.

Роль тайного или теневого верховного священника в этих обрядах выполняла жена публичного Верховного Понтифика, Pontifex Maximus.

В христианские времена Понтификус Максимус – это несменяемый титул Папы Римского, а в республиканские времена это один из почетных постов на пути каждого крупного политика.
В 62 году до н.э. Понтификом государственного культа был Юлий Цезарь и священнодействовала среди женщин Помпея, его жена.

Пикантные детали культа  были абсолютно тайными и явным образом никто о них не желал знать, но Публия Клавдия схватили и потащили на суд при многочисленных свидетелях. Скандал этот впоследствии немало поспособствовал превращению Римской республики в Римскую иперию, но не угас, и император Август полста лет спустя еще старался разобраться с его последствиями.

Согласно запискам Цезаря, этот мудрый римский муж постарался погасить нарастающий скандал тем, что развелся с Помпеей. «Жена Цезаря должна быть вне подозрений». Якобы сластолюбивый Публий Клавдий желал соблазнить жену Цезаря и умыслы у него были сугубо плотскими.

Но скандальный суд по поводу Bona Dea длился два года, и против Публия Клавдия выступал знаменитый оратор Цицерон, - и из отрывков речей становится понятно, то этот скандал имеет сугубо политический характер, и дело скорее в том, что властолюбивый Публий Клавдий хотел склонить в свою пользу римских женщин, как теневую политическую силу. Единственный мужчина на собрании пьяных женщин, он имел все козыри в руках.

Строго говоря, уже тогда Цицерон выступал не столько против Публия Клавдия, а против тайного влияния женщин Рима и Фульвии в первую очередь. Но претензии к Фульвии или жене Цезаря - Помпее выдвинуть было невозможно, никаких явных политических постов у женщин не было, и никакой ответственности перед обществом женщины не несли.

Вот Цицерон и боролся то с Публием Клавдием, то с Цезарем.

Но Фульвия затаила личную ненависть к Цицерону на долгие годы.

Политическая жизнь Рима в 1м веке до н.э. вообще чрезвычайно богата странными событиями и демагог-демократ Публий Клавдий Пульхер через несколько лет погибает в уличной стычке с враждующим кланом.

Фульвия в течение года выходит замуж за Гая Скрибония Куриона, другого выдающегося политика из знатных плебеев, но не популяра, как Клавдий Пульхер, а оптимата – сторонника партии аристократов-консерваторов-традиционалистов.

Новый муж моментально сменил политическую ориентацию на обратную, мгновенно став из оптимата популяром, - безусловно, во имя интересов общего с женою рода.

Теневая власть женщины таким образом легко поборола публичную политику мужчины.

Клиенты Клавдия Пульхера через неё присоединились к новому клану, и род Фульвия/ Курион выдвинулся на первые роли в римской политике. Публично это был род Куриона, но непублично, безусловно, рулила Фульвия. И когда Скрибоний Курион героически пал в африканской кампании Цезаря, Фульвия стала самой желанной женщиной в Риме.

Многодетная вдова полагалась в высшем римском обществе намного более удачной партией, чем юная девица. Мало того, что она уже доказала свои способности быть женой, - вдова автоматически получала власть всех своих бывших мужей.

Изначально, еще в до-имперские времена, полагалось что добродетельная римская женщина, как матрона и молаливый участник системы патронажа, обязана была быть плодовитой и верной мужу, - для того, чтобы поставлять главе семейства легитимных продолжателей рода.

Но если у неё уже были дети от предыдущих браков, - тем лучше, ценность женщины резко возрастала; во-первых, плодовитость уже доказана, во-вторых, все дети становились собственностью нового мужа через контракт усыновления, в-третьих, сlientella предыдущего мужа присоединялись к клиентам нового. Тут конечно нужно было следить, чтобы клиенты первого не оказались бы врагами клиентов второго, - и тут теневая женская политика слегка показывалась на свет.

Фульвия, после потери второго мужа, имела в своем активе аж три могущественных рода, действующих вполне согласно - род Фульвиев, род Пульхера и род Курио.

Такой могущественный и разветвленный клан, наряду с богаством, в республиканские времена означал всё – славу, политические посты, а часто и просто возможно выжить.

Богатую вдову подцепил блестящий генерал Марк Антоний. Вряд ли бравый вояка догадывался, что это не он выбрал себе вдову с богатым кланом, это вдова выбрала Марка Антония для себя и своих родственников.

Плутарх пишет об этом, - Фульвия продолжает политическую программу своего первого мужа Клавдия, посредством манипуляции третьим мужем Марком Антонием. Она защищает бравого, но недалекого Марка от публичных нападок Цицерона, помогает ему сохранить популярность среди солдат в мирное время и ей удается подставить умелые подножки юному Октавиану, будущему императору Августу.

...

После убийства Цезаря в сенате, Марк Антоний, Октавиан и Марк Эмилий Лепид образоваывают второй триумвират. Начинаются люстрации. Фульвия распоряжается, чтобы ей принесли голову главного врага - Цицерона, вытаскивает его язык и колет булавкой в отмщение за все сразу.

Когда Марк Антоний и Октавиан отправляются в погоню за Брутом и прочими заговорщиками, Фульвия остается в Риме и её власть опять возрастает. Согласно запискам Кассия Дио, Фульвия на правах жены Марка Антония и тещи Октавиана контролирует каждый аспект политической жизни Рима, а её разветвленный клан вмешивается, когда ей необходимо действовать силой, а не хитростью. Власть, приобретенная ею начинает тревожить Октавиана, и он по возвращении в Рим разводится с дочерью Фульвии и пытается отстранить саму Фульвию от рычагов.
Но властная матрона ничуть не собирается устраняться и убираться в тень мужчин. Наоборот, она объезжает поселения ветеранов Цезаря, и каждому лично напоминает о том, что они должны оставаться верными Марку Антонию, а не этому выскочке Октавиану.
Наконец, терпение Октавиана заканчивается, и начинается новая гражданская война. Фульвия опять в первых рядах, и лично снаряжает легионы, - все это время Марк Антоний ведет кампании в Каппадокии и Африке, а она смело действует от имени мужа. Легионы под предводительством Лепида и Фульвии укрываются за стенами Перузии, войско Октавиана идет на приступ. Это сражение знаменито обменом глубоко личными и непристойными сообщениями, которые отливались на свинцовых пулях для пращей.

«Целюсь в клитор Фульвии» - летела свинчатка в Перузию.

«Целюсь в жопу Октавиана» - снаряд в обратную сторону.

- «Фульвия и Лепид, раскрывайте ягодицы».

- «Октавиан, присядь на ЭТО».

В этом разнузданном обмене руганью ощущается пряная атмосфера далеко зашедшего семейного скандала, знакомая каждому из нас. Скандал выходит далеко за пределы благородного семейства. Поэт Марциал писал годами позже:

«Сердитый латинский цензор, нахмурясь прочти шесть нахальных строчек, написанных Августом Цезарем:

Поскольку Антоний ебет Глафиру, Фульвия назначила мне наказанием

ебать её. Но следует ли мне ебать Фульвию?

Что если Маниус умоляет меня пидорасить его?

Стал ли бы я это делать? Нет, если у меня есть разум.

Но «еби меня или мы будем воевать», - говорит она.

Что если мой хуй для меня дороже жизни? Трубите ж в трубы!

Август, ты наверняка простишь мне мои маленькие шалости в буквах, поскольку ты и сам большой специалист говорить по-римски откровенно»

Осада Перузы и обмен любезностями продолжались два месяца.


Тем временем с портретом Фульвии чеканятся монеты - первые монеты в истории Рима с портретом живой земной женщины, а не богини.





И в честь Фульвии переименовывают город во Фригии.

Город пал, и Фульвия с детьми бежит в Грецию. В Афинах она встречается с Марком Антонием, который вне себя от ярости, - он только что узнал о подробностях семейной ссоры и о том, что его использовали втемную. Он отправляется в Рим и пытается помириться с Октавианом.

Фульвия в этот момент внезапно умирает от лихорадки.

Марк Антоний и Октавиан вздыхают с облегчением и публично объявляют, что во всем этом безобразии виновата Фульвия и только она. И хотя мужчины позже опять рассорились, и на этот раз уже окончательно, - история Фульвии и её мужей неплохо иллюстрирует положение женщины в Риме во времена перехода от республики к империи, в сравнении с ролью мужчины.

А также позволяет выдвинуть тезис - тайная власть женщин была одной из важнейших движущих сил римской политики.