Иногда среди этих зафрендивших находится прекрасное, даже под кат грех засовывать:
В детстве в родительском доме меня окружала всякая юридическая литература. Но помимо этого был и такой самиздат, которого вы нигде не найдете. На моем пианино постоянно валялись уголовные дела из надзора, в основном, тяжкие преступления. Ну, и я, естественно, по малолетству туда лазил, и все это читал, пока никто не видел. Интересно же было ребенку разглядывать фотографии со всякой расчленёнкой и голыми женщинами особенно.
Были там такие страшные преступления, как изнасилование вернувшимся из заключения сыном матери и её убийство, или отрезание головы кандидату наук, и варка её в ведре на обмывании защиты его кандидатской, или изнасилование девочки в Пушкине, и вырывание ей глаз, чтобы не смогла опознать насильника.
Поэтому, вся эта ватная пурга про то, что в ссср никаких страшных преступлений не было, она мне лично смешна и неинтересна. Понятно, что если всю информацию о мире они берут из телевизора, то и ссср-овское бытие для них складывалось исключительно из ящика с антенной. И если там показывали только Брежнева, повязывающего пионерские галстуки, балет Лебединое озеро и детский хор, поющий «Пропала собака», то и ничего ужасного в стране победившего социализма не было. И всё это – поклеп и вранье.
Но особенно мне запомнилось одно преступление, когда старшеклассник задушил двух девочек из первого класса, которые подглядели, как он за школой занимался онанизмом. И я подумал, это до какой же степени деградации должно было дойти общество, чтобы уверить мальчика всеми своими антимастурбационными прокламациями, что убийство двух детей менее страшно, чем раскрытие перед всеми великой тайны, что он – онанист?
И тогда я понял, что общество в массе своей глупо, дремуче, дико, ватно. Но с этим ничего не поделаешь, другого общества у нас нет, и надо как-то бороться, и его перевоспитывать.
bvlb